Говорить, обсуждать, спорить…

К коллегам и вице-президенту СМА Н.В. Лызлову

«Свобода есть право делать всё, что дозволено законами.

Если бы гражданин мог делать то, что этими законами запрещается,

то у него не было бы свободы,

так как то же самое могли бы делать и прочие»

Монтескье, трактат «О духе законов»,

1748 год

Уважаемые коллеги, вице-президент СМА Николай Лызлов в недавнем интервью журналу «СА», рассуждая о будущем Союза архитекторов России, предлагает рецепт: «говорить, обсуждать, спорить», что можно приветствовать, однако, как мне кажется, и в каждодневной работе кроме тактических задач необходимо не упускать из вида и стратегические цели.

Этот текст – попытка обсудить его ответ на вопрос о проекте закона «Об архитектурной деятельности в РФ», перспективах его принятия с его оговоркой о боязни оказаться не в тренде.

Уважаемый Николай Всеволодович, к сожалению, как показывает практика — а Маркс, которого Вы упоминаете, утверждал, что она критерий истины — 10 известных заповедей недостаточно для того, чтобы регулировать градостроительную и архитектурную деятельность. Результаты такой «почти беззаконной» практики мы видим на улицах наших городов. Не буду перечислять примеры, посмотрите статьи В.Н. Логвинова «Смерть архитектуры и перспективы свинарников» или «Удивительные приключения урбанизма в России» — безрадостная и беспросветная ситуация с градостроительным и архитектурным законодательством, с нормативной базой, позволяющими «создавать» такое градостроительство и такую архитектуру в них ярко и живо показана.

Сначала, несколько слов об упомянутом Вами международном опыте. Не знаю, где работает Ваш коллега в Англии, который утверждает, что не составляет договоров с заказчиками, вероятно, в пределах очень ограниченного или родственного круга клиентов такое возможно.

Надеюсь, помните, когда 20 лет назад мы были на выставке в RIBA, которая называлась «Time for Change», на встречах, в беседах с английскими коллегами обсуждали особенности их практики.

О каком уровне, до которого мы не дошли в части оформления отношений с клиентом, Вы говорите, не понятно, даже набор помещений, разделов и стадии проекта требует согласования, а это, как правило, является приложением к контракту, называть его составление дикостью странно.

10-8 лет назад мы в САР проводили конференции, которые назывались «Профессия Архитектор — Время перемен», где подробным образом разбирали различные системы регулирования нашей деятельности от немецкой модели до англо-саксонской. Американский декан Marvin J. Malecha рассказывал нам о том, что судебных исков к архитекторам в США даже больше, чем к врачам, но никакой юрист не возьмется защищать архитектора без его контракта с клиентом.

Приведу пример из личных впечатлений, которые получил в США на стажировке в 2004 году.

Мы с группой российских архитекторов проходили обучение в Сан-Франциско, где нам подробно рассказывали об образовании, системе допуска, об ответственности и статусе профессии архитектор, о стадийности проекта и пропорциональной стоимости, о том, как влияет на архитектурную деятельность законодательство и нормативная база.  Кроме теоретических лекций мы посещали организации, занимающиеся регулированием со стороны государства и со стороны профессиональных институций, в частности AIA, были в действующих архитектурных компаниях, не только в больших и средних, таких как Gensler, SOM, Chong, SWA, но и в небольших бюро. Michael Rex, руководитель одного из них в городке Саусалито, любезно предоставил нам типовой образец своего договора с клиентами с красочным пояснением, что текст этого договора написан 20-летием крови, боли и борьбы, кстати, его бюро до сих пор успешно занимается архитектурной практикой от Сономы до Кармила. Историю эту рассказал только для иллюстрации схожести англо-саксонской модели регулирования и практики в Англии и США.

И по существу, о законе.

Подставьте в эпиграфе вместо слова «гражданин» слово «архитектор» — многое станет понятней, и дело состоит именно в том, что без закона нет и свободы, в том числе, свободы творчества.

Законы нужны в первую очередь тем, кто пользуется продуктом деятельности субъектов, деятельность которых этими законами регулируется. Мы точно знаем, что не все объекты, которые строятся, проектируются членами СМА или САР, для которых Кодекс профессиональной этики архитектора, как минимум, известен. Предположу, что таких объектов немного, большинство их выходит из-под пера проектных организаций, которые созданы или при девелоперских и строительных компаниях или возглавляются неархитекторами, или архитекторы не сильно озабочены проблемами профессиональной этики, примеры их аргументов Вы и сами приводите в интервью. Законодательная невнятность и отсутствие статусов архитектора и архитектурной деятельности сводит на нет все рассуждения о посильном неучастии в порочащих репутацию проектах. Вы устали от постоянных утрат, но и в этом случае утраты случаются от отсутствия разумного или жесткого законодательства, сохраняющего наследие, историческую среду и её конкретные объекты. Утрачиваются не только памятники истории и архитектуры, утрачивается ценная городская территория, целые деревни и малые города, приговоренные отсутствием градостроительной политики в вопросах расселения, в принципах территориального планирования, в условиях утраты градостроительной школы и увлечения благоустройством.

Упомянул выставку в Лондоне, конференции в Москве, Хабаровске, Уфе, Санкт-Петербурге и Виктора Николаевича Логвинова неслучайно. Время желаемых перемен так и не наступило, положение профессии в стране усугубляется, критически важен результат нашей работы, а не только процесс, который пока никуда не привел, в реальности мы видим только противодействие.

Консолидация, по меньшей мере, руководства СМА и САР по стратегическим вопросам развития профессии крайне необходима. Утверждение о том, что закон, определяющий статус профессии, делегирующий ответственность за социально значимую не только в части безопасности деятельность, безнадежен, а споры о нём несерьёзны, отбрасывает нас во времена, когда десять заповедей ещё не родились. Есть большая неуверенность в том, что мир жил, живет и будет жить только по ним, что общество с их появлением постоянно улучшается, особенно, в свете последних событий, тем более, всегда можно приобрести индульгенцию, покаяться или замолить профессиональные грехи, ссылаясь на непреодолимые обстоятельства или на тех коллег, кто сделает хуже. Уверен, закон необходим, вопрос лишь о его и смежных с ним законов качестве.

Сомневаюсь, что решился бы на предложение «говорить, обсуждать, спорить», если бы подобное мнение высказал обычный, выполняющий служебное задание руководства, архитектор. Но если это вице-президент крупнейшего профессионального Союза, руководитель собственного бюро, а особенно, педагог, говорящий о том, что преподавание сродни проектированию человека, беспокойство возникает не только за наш цех, страну, но и за тех, кто сидит и на студенческой скамье. В процессе говорить, обсуждать и спорить предлагаю быть точнее, объективнее и осмотрительнее, не бояться быть в тренде. К Вашему мнению, как указано в начале интервью, прислушивается профессиональное сообщество, что само по себе имеет непреходящую ценность.

С глубоким уважением к Вам,

Вашей достойной профессиональной практике

и безупречной репутации,

Председатель Анапской организации САР

Юрий Рыбин

18.04.2022